Московский
Городской
Психоэндокринологический
Центр
Уважаемые посетители! Сообщаем Вам о повышении стоимости услуг с 5 апреля 2024г.
+7 (495) 691-71-47

с 9:00 до 21:00
Без выходных
Записаться на приём

Разрушение иллюзий, или путь к человеку. К 150-летию со дня рождения З.Фрейда

А.В.Литвинов, С.И.Капелуш

В этом 2006 году цивилизованный мир отмечает 150-летие со дня рождения создателя психоанализа, выдающегося австрийского ученого и мыслителя Зигмунда Фрейда (1856-1939), оказавшего, по словам Альберта Эйнштейна, «огромное воздействие на мировоззрение нашей эры». Откопанная З.Фрейдом «другая Троя» — это бессознательное, проблемы которого до него разрабатывали главным образом философы, например, А.Шопенгауэр.

Однако бросается в глаза парадокс: психоанализ, который получил широчайшее распространение во всем мире (отдельные авторы называют его некоей «новой религией»), вызывал и продолжает вызывать диаметрально противоположные оценки. В качестве примера можно привести суждения двух известных русских — философа и писателя. Если первый из них — Н.Бердяев находил у З.Фрейда «свободу и дерзновение мысли», то второй — В.Набоков клеймил его как «венского шарлатана», называя фрейдовские теории сексуальности не иначе, как «либидобелибердой»!

Поначалу научный мир Европы тоже не принял теорию З.Фрейда. Так знаменитый немецкий психиатр Р. фон Крафт-Эбинг, автор классического труда «Половая психопатия», окрестил ее «научной сказкой», а известный испанский философ Ортега-и-Гассет еще в 1911 году определял психоанализ как «проблематичную науку», хотя к тому времени психоаналитическое движение уже широко развернулось не только в Европе, но и в США...

В психоанализе и собственно философском учении З.Фрейда многое останется непонятным, если не учитывать время и место их возникновения. Зигмунд Фрейд родился 6 мая 1856 года на окраине Австро-Венгерской империи, в моравском городке Фрейберг (ныне Пршибор в Чехии) в семье еврейского негоцианта, торговавшего шерстью. В 1860 году, когда дела у отца стали плохи, семья перебралась в имперскую столицу Вену. Почти всю свою долгую жизнь З.Фрейд прожил в Вене: из любимого города его в 1938 году изгнали гитлеровцы, оккупировавшие Австрию. Здесь он учился в гимназии; в 1881 году закончил медицинский факультет Венского университета, получив ученую степень. С 1885 года он работал в Венском университете сначала приват-доцентом, потом профессором невропатологии. Большое влияние на творческую судьбу З.Фрейда и пробуждение у него непреодолимого желания посвятить себя психиатрии оказала стажировка (1885-1886 г.г.) в парижской клинике «Сальпетриер» у знаменитого ученого Жана Мартена Шарко, одного из основоположников психотерапии. Кроме того, до конца своих дней Фрейд занимался клиническим психоанализом как практикующий врач. Он принимал пациентов, хотя и сам был тяжело болен: в 1923 году у него обнаружили рак челюсти и до 1939 года ему пришлось перенести 33 (!) сложнейшие операции.

Психоанализ как метод психотерапии сложился в основном до Первой мировой войны, в период «конца века» и так называемой «прекрасной эпохи» — «belle époque». Буржуазная Вена, город вальсов и оперетт, уютных кафе и кондитерских, купалась в довольстве, мало задумываясь о надвигающейся катастрофе. Наряду с Парижем, Вена была центром культуры европейского модерна. Бурное развитие переживала новая литература (достаточно назвать имена А.Шницлера, Р.М.Рильке, Ст.Цвейга, Г.Тракля, Р.Музиля, Ф.Кафки) и живопись стиля «модерн» (Г.Климт, О.Кокошко, А.Шиле), которую, кстати, Фрейд категорически не принимал. Первые успехи одерживала современная музыка в творчестве представителей «новой венской школы». Интересно отметить, что пациентом Фрейда был великий композитор Густав Малер.

Но жизнь не ограничивалась комфортным бытом и искусством. Лоскутную Австро-Венгерскую империю исподволь разрывали национальные конфликты и социальные противоречия, грозящие окончательным распадом. Атмосфера была пронизана флюидами психического и нравственного неблагополучия: в моду вошли нервы, как шутил один венский писатель. Публицисты все чаще писали о «вырождении»: стремительно росло количество невротиков, увеличивались случаи самоубийств, в обществе господствовало ощущение тревожности и смутного страха. Острословный австрийский сатирик Карл Краус, непримиримый противник З.Фрейда, имел все основания назвать предвоенную Австрию «экспериментальной станцией для исследования конца света».

Второй составляющей тогдашней эмоциональной и интеллектуальной атмосферы была «проблема пола», которая бурно обсуждалась в обширной научной и необъятной популярной полупорнографической литературе. За фасадом мещанской благопристойности Вены скрывались пороки и тайны «сексуальной жизни»: разгул проституции, половые извращения, пышный расцвет гомосексуализма и лесбиянства, разнообразные изощренные изыски так называемой «новой чувственности». Австрию и Германию в 1903 году потрясло самоубийство молодого философа Отто Вейнингера (1880-1903), автора сенсационной книги «Пол и характер». Многоликий Эрос пронизал саму ткань не только австрийской, но и всей европейской культуры рубежа XIX-XX веков.

Таков был духовный климат, в котором Зигмунд Фрейд начал в конце XIX столетия свои исследования истерии. Толчком к этому стал рассказ его старшего коллеги и друга, известного венского врача Йозефа Брейера о своей пациентке Берте Паппенхейм (кстати, знакомой жены З.Фрейда), которую он лечил в том числе и от истерии. В историю психоанализа этот эпизод вошел как «случай Анны О.». Й.Брейер заметил, что некоторые симптомы истерии у его пациентки исчезают, если она откровенно, ничего не утаивая, рассказывает врачу о психических травмах и переживаниях своего прошлого. Свой метод Й.Брейер назвал «катарсическим», что можно перевести с греческого как «очистительный», «очищающий». Совместный труд Й.Брейера и З.Фрейда «Исследования истерии» вышел в 1895 году.

З.Фрейд развил «катарсический метод», преобразовав его в метод «свободных ассоциаций», вскоре получивший название «психоанализ». В сущности З.Фрейд создал новую психотерапию словом: не случайно он постоянно и очень настойчиво подчеркивал близость психоанализа и художественной литературы. «Мои наблюдения больных читаются, как романы», — признавался он, считая глубокое изучение литературы одной из важнейших частей в программе подготовки психоаналитиков. Вполне закономерно, что З.Фрейд обращался к психоаналитическому истолкованию произведений словесного искусства (примером могут служить его известные работы «Художник и фантазирование», «Достоевский и отцеубийство»). Незаурядное писательское дарование основоположника психоанализа получило признание при жизни ученого — в 1930 году во Франкфурте он был удостоен почетной премии имени Гёте за большой вклад в немецкую литературу. Эта премия, по свидетельствам биографов ученого, доставила ему огромное удовольствие.

Заря ХХ века совпала с появлением в 1900 году книги «Толкование сновидений», которую З.Фрейд считал своим «творческим озарением». Именно в сновидениях ученый узрел «королевскую дорогу» («via regia»), что ведет в глубины бессознательного.

Размышлять о мире сновидений начали еще в глубокой древности, об иллюзорности воспринимаемого нами мира писали и древнеиндийские философы, и Платон. Новыми являются не сами философские идеи З.Фрейда, а их соединение с практикой психотерапии. Особенностью его воззрений является также предложенный им исследовательский метод, с помощью которого за видимым обнаруживается скрытое. В работе «О сновидении» З.Фрейд показывает, каким образом анализ и толкование сновидений помогает разобраться в скрытых от сознания психологических феноменах не только взрослого, но и ребенка, как такой анализ может привести к избавлению от навязчивых страхов и других патологических состояний. Главный конфликт в психике личности изначально усматривался З.Фрейдом как борьба рационального сознания и иррационального бессознательного. Но, по мнению ученого, психоанализ дает возможность вывести на свет сознания подавленные аффекты, желания и влечения, говоря словами Сенеки, «очистить ржавчину души».

В течение нескольких лет З.Фрейд страдал от интеллектуального одиночества, которое лишь частично смягчалось теплыми отношениями в семье и общественной жизнью. Не было практически никого, с кем бы он мог обсудить свои новые открытия. Позднее З.Фрейд называет это время годами «гордого одиночества».

После выхода «Толкования сновидений» и чтения курса лекций в университете по психологии неврозов у З.Фрейда появляются последователи не только в Австрии, Германии, Англии, но даже в России. В 1905 году он публикует «Три очерка по теории сексуальности». В этой работе З.Фрейд делает другое важное открытие: он разрабатывает проблему сексуальности, которая находится в неразрывной связи с открытым ранее эдиповым комплексом (подобно герою древнегреческого мифа, каждый ребенок хочет уничтожить отца и овладеть матерью). Эти положения фрейдовского учения вызвали лавину обвинений ученого в аморальности, грязных помыслах, нравственной нечистоплотности, в разрушении представлений о доброй «природе» человека и «голубиной чистоте» детства. Однако следует непременно подчеркнуть, что З.Фрейд всегда оставался честным и мужественным искателем истины, глубоко порядочным семьянином и отцом. Он был искренне убежден в собственной правоте и в марте 1913 года писал своему ученику и последователю Ш.Ференци: «Мы владеем истиной; в этом я так же уверен, как и пятнадцать лет назад».

Специфика трудов З.Фрейда — это не научная логика, а скорее неведомый до сих пор стиль мышления, дающий обильные всходы. Ведь в психоанализе есть нечто такое, что будит творческую мысль даже тогда, когда оппонент отвергает само фрейдовское учение.

В 1908 году в австрийском Зальцбурге проходит Первый международный психоаналитический конгресс. С этого времени и до сегодняшнего дня такие конгрессы проводятся регулярно и привлекают все большее количество участников.

В 1909 году З.Фрейд едет в Америку, где в Университете Кларка с огромным успехом читает курс лекций. С тех пор они публиковались много раз. З.Фрейду присуждают почетную степень доктора Университета Кларка. После многих лет остракизма и презрения к нему со стороны официальной науки З.Фрейд сказал, что «это первое официальное признание наших трудов». С этого времени эпидемия психоанализа захватывает Соединенные Штаты.

З.Фрейда много раз обвиняли в том, что он сводит человеческое поведение к «низшим», темным, иррациональным силам и влечениям, окончательно разрушает в психике барьер между нормой и патологией. Но разве кровавое безумие Первой мировой войны, которое пробудило в душах миллионов людей хаос агрессивных и разрушительных инстинктов, их бессознательное влечение к смерти не подтвердили самых худших опасений Фрейда о неустойчивости разума и хрупкости идеалов гуманизма? В послевоенное время интеллектуальным бестселлером стала книга философа Освальда Шпенглера «Закат Европы», в которой автор поставил грандиозную задачу — "проследить судьбу культуры, ...которая нынче на этой планете находится в процессе завершения западноевропейско-американской культуры«.[2]

В последние два десятилетия своей жизни (1920-1939 г.г.) З.Фрейд уделяет основное внимание уже не столько развитию психоанализа как метода психотерапии, сколько разработке проблем искусства, религии, морали, социальной психологии, стремясь осмыслить всеобъемлющий кризис «заканчивающейся» (слово О.Шпенглера) культуры. Культурно-философские взгляды З.Фрейда основаны на созданной им после войны «метапсихологии», то есть общей теории человеческой психики, в которой он выделял три инстанции — Оно, Я и Сверх-Я. Оно и есть вместилище бессознательного, «тьма» архаических, примитивных, темных влечений. В широком смысле слова культура, по З.Фрейду, — это путь от бессознательного к Я и Сверх-Я: «Там, где было Оно, должно стать Я», — утверждал он.

Обращение З.Фрейда к вопросам культуры и социальным проблемам диктовалось исторической обстановкой 20-х —30-х годов. На Востоке, в СССР, развертывался гигантский социальный эксперимент строительства социализма в отдельно взятой стране; в Италии и Германии победу одержал фашизм; США, эта «обетованная земля» психоанализа, пережили великую депрессию. Каковы роль и место культуры в подобной исторической ситуации? На эти вопросы Фрейд отвечает в работах «Психология масс и анализ человеческого Я» (1921), «Будущее одной иллюзии» (1927), «Недовольство культурой» (1930), «Почему война?» (обмен письмами с А.Эйнштейном, 1933), «Человек Моисей и монотеистическая религия» (1939).

Фрейдовская философия культуры очень далека от оптимизма. По его убеждению, человек, вечный пленник собственных влечений и страстей, не в состоянии подчинить своим желаниям ни окружающую действительность, ни психическую реальность. З.Фрейд подчеркивает важную мысль, что культура напрямую не зависит от материального состояния общества. Психоанализ способен принести личности освобождение от иллюзий, галлюцинаций, кошмарных сновидений, архаически-примитивных желаний, но не более того. Именно поэтому он не утешает, не успокаивает, а помогает человеку в бесстрашном принятии судьбы.

Сейчас этот факт может показаться невероятным, но именно Россия начала ХХ века была первой страной в мире, где начали выходить переводы работ З.Фрейда, причем в самом коротком времени после их опубликования на языке оригинала. Другой исторический парадокс — российский психоанализ переживал настоящий расцвет именно в первые годы существования Советской власти. С 30-х годов вплоть до 90-х к психоанализу в нашей стране прочно прикрепляется расхожий во времена советской эпохи идеологический ярлык «ложное буржуазное учение» со всеми вытекающими отсюда последствиями, но эти путы рушит перестройка, и З.Фрейд снова, как и практически во всех странах мира, прочно и надолго укрепляется в статусе одного из самых читаемых (и покупаемых, заметим в скобках) авторов. Его метод в России снова в «мэйнстриме» — одни за другими создаются многочисленные профессиональные сообщества психоаналитиков и институты по обучению этому методу, на тему психоанализа защищаются диссертации. Возникает вопрос — что это, просто типичная российская черта — непрерывно копировать Запад и создавать, как это подметил в своем «Горе от ума» А.С.Грибоедов, «смешение двух языков — французского с нижегородским»? Пожалуй, здесь все не так просто...

Почему именно в России конца XIX — начала ХХ века так активно были подхвачены идеи тогда еще не столь известного, как это произойдет чуть позднее, мировой общественности З.Фрейда? Можно предположить следующее. Во-первых, практиковавшие тогда в России врачи в основном ориентировались на медицинские школы Германии, Австрии и Швейцарии, пользовавшиеся заслуженным авторитетом не только в области психиатрии и психологии. Существенным было и влияние философии, литературы, искусства немецкоязычных стран на общественное сознание россиян, что также благоприятствовало развитию психоанализа. Во-вторых, сказывалось действие русской литературы, в которой еще задолго до открытий З.Фрейда проявился интерес к проблемам бессознательного, иррационального. Произведения Н.В.Гоголя, Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого и других писателей, раскрывшие всю сложность духовных переживаний человека, не могли не повлиять на становление многих интеллектуалов того времени. Эстетика «серебряного века», ориентиры которого были столь созвучны фрейдовским построениям, также сыграла свою роль. Нельзя не учитывать и тот факт, что становление психоанализа в России пришлось на время бурных социальных катаклизмов — многочисленных революций и войн. Параллели с описанной выше ситуацией в Австрии, где родился психоанализ З.Фрейда, самоочевидны.

Свою роль сыграл и ряд личных коллизий в судьбе основоположнка психоанализа. В начале 80-х годов в Вене он знакомится с русским коллегой Ливерием Осиповичем Даркшевичем (1858-1925), прибывшим сюда на стажировку для изучения анатомии мозга в лабораторию венской психиатрической клиники, руководимой профессором Теодором Мейнертом (1833-1892). Несколько позднее, проходя стажировку у Ж.М.Шарко в Париже, З.Фрейд сближается с также прибывшим во Францию Л.О.Даркшевичем. Этот человек впоследствии вошел в историю как основатель Казанской неврологической школы, ректор Третьего московского медицинского института и один из лечащих врачей В.И.Ленина.

Именно благодаря Л.О.Даркшевичу, имя З.Фрейда впервые появляется в русской медицинской литературе еще в середине 80-х годов XIX века — задолго до того, как возник психоанализ, первыми энтузиастами которого в попытках применить новый метод у нас в стране показывают себя именно русские врачи.

В 10-е годы начинает выходить научный журнал «Психотерапия. Обозрение вопросов психического лечения и прикладной психологии» (издавался в Москве в 1910-1914 г.г.) под редакцией Н.А.Вырубова. Журнал освещал актуальные проблемы теоретической и прикладной психологии, психиатрии, психотерапии, психоанализа; публиковал обзоры научной литературы и хронику научной жизни, имел психоаналитическую ориентацию и фактически с первого номера стал органом российских сторонников психоанализа.

Русские коллеги З.Фрейда имели до Первой мировой войны воможность активного знакомства с психоанализом благодаря зарубежным поездкам, а также в связи с многочисленными отечественными публикациями на эту тему не только в упомянутом уже журнале «Психотерапия», но и в таких изданиях, как «Современная психиатрия», «Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С.Корсакова» и др. У самого З.Фрейда, благодаря активности пионеров отечественного психоанализа стали появляться русские пациенты. Самым известным среди них можно считать Сергея Панкеева, многолетняя работа с которым позволила написать З.Фрейду одну из своих наиболее ярких работ по клиническому психоанализу — «Случай Человека-волка».

С приходом к власти в России большевиков, считавших одной из неотъемлемых частей социальных преобразований создание «нового человека», идеи психоанализа приобретают новое звучание. Каким же он виделся лидерам тогдашней России? Согласно большевистской концепции, сущность так называемой «переходной» эпохи сводилась с одной стороны к строительству социализма в СССР, с другой — к борьбе с капитализмом в мировом масштабе. Обе эти неразделимые задачи при помощи воспитания предполагалось «проецировать» в социальную сущность «нового человека».

К 20-м годам психоанализ был уже достаточно сложившимся направлением в науке. Как известно, В.И.Ленин не воспринимал всерьез теории Фрейда, называя их «своего рода модной причудой, которая пышно расцвела на навозной почве буржуазного общества». Напротив, Л.Д.Троцкий говорил о психоанализе как об инструменте, предназначенном для завоевания будущего счастья, но относился к нему не столько как к методу познания человека, сколько как к средству достижения классовых целей. Как и некоторые другие вожди большевизма, например, Н.И.Бухарин, он считал, что необходимо «овладеть» бессознательными процессами в психике, чтобы сделать подконтрольным в каждом человеке абсолютно все. Поэтому психоанализ, ставящий во главу угла изучение бессознательного, показался многим марксистам вполне пригодным для решения задачи создания упомянутого выше «нового человека».

Великий русский ученый, физиолог, создатель учения о высшей нервной деятельности, лауреат Нобелевской премии 1904 г., академик Иван Петрович Павлов (1849-1936) так писал о З.Фрейде: «Когда я думаю сейчас о Фрейде и о себе, мне представляются две партии горнорабочих, которые начали копать железнодорожный туннель в подошве большой горы — человеческой психики. Разница состоит, однако, в том, что Фрейд взял немного вниз и зарылся в дебрях бессознательного, а мы добрались уже до света... Изучая явления иррадиации и концентрации торможения в мозгу, мы по часам можем ныне проследить, где начался интересующий нас нервный процесс, куда он перешел, сколько времени там оставался и в какой срок вернулся к исходному пункту. А Фрейд может только с большим или меньшим блеском и интуицией гадать о внутренних состояниях человека. Он может, пожалуй, сам стать основателем новой религии...». В то же время, есть свидетельства о том, что один из описанных З.Фрейдом клинических случаев сыграл важную роль в разработке академиком И.П.Павловым концепции экспериментальных неврозов — важной части его учения о высшей нервной деятельности. Вот выдержка из протоколов знаменитых «павловских сред»: "Иван Петрович сообщает о том, что именно натолкнуло его на мысль производить неврозы сшибками[3]. В одной из своих ранних работ Фрейд описал случай невроза у девушки, которая много лет перед тем должна была ухаживать за больным отцом, обреченным на смерть, которого она очень любила и старалась поэтому казаться веселой, скрывая у него опасность болезни. Психоанализом Фрейд установил, что это легло в основу позже развившегося невроза. Рассматривая это как трудную встречу процессов возбуждения и торможения, Иван Петрович как раз положил в основу метода вызывания экспериментальных неврозов на собаках это трудное столкновение двух противоположных процессов«.[4]

Архивные материалы свидетельствуют, что на коллегиях Народного комиссариата просвещения и Главнауки, курировавших российский психоанализ, обсуждалась возможность применения этого метода в первую очередь к детям. Уже в мае 1918 года были утверждены «Основные положения о Центральных показательных учреждениях при дошкольном отделе Наркомата просвещения» под общим названием «Институт ребенка». Основная задача этого подразделения — всестороннее изучение и распространение знаний о природе ребенка и его воспитание.

Работы в этом направлении велись в Московском психоневрологическом институте (ныне Московский НИИ психиатрии), где работал профессор Иван Дмитриевич Ермаков (1875-1942), воодушевленный идеями психоанализа, интерес к которым сформировался у него в 10-е годы во время пребывания в Европе. Его выступление в сентябре 1913 г. на научном собрании врачей в Москве на тему «Учение Фрейда по Блейлеру» стало первой вехой в деятельности ученого как последователя и пропагандиста учения 3.Фрейда. Профессором И.Д.Ермаковым был собран уникальный психодинамический материал по данным наблюдения над 100 школьниками в возрасте от 8 до 12 лет. Тогда же И.Д.Ермаковым был разработан новый методологический подход к детскому рисованию и анализу рисунков, готовилась к изданию книга на эту тему, велись работы по изучению половой жизни ребенка.

В мае 1921 г. при отделе психологии Московского психоневрологического института был открыт «Детский дом-лаборатория» под руководством профессора И.Д.Ермакова. Дом-лаборатория, который было предложено назвать «Международная солидарность», как отмечено в одном из учредительных документов, «в научном отношении следует психоаналитическим методам 3.Фрейда». Несколько позднее на базе «Международной солидарности» также под руководством И.Д.Ермакова начинает свою работу Государственный психоаналитический институт. Статус государственного учреждения психоаналитическое заведение в мировой практике таким образом обретает впервые.

Позиции психоанализа в России бесспорно укрепились после официального утверждения Главнаукой 30 сентября 1922 г. Русского психоаналитического общества, но в то же самое время ужесточались нападки на отечественных психоаналитиков со стороны административных структур — психоанализ стал представляться им все более и более враждебным. Прошло несколько лет существования института-лаборатории «Международная солидарность», а загадочный «новый человек» все не появлялся. Психоанализ, на который вначале «поставили» некоторые вожди советской России, уже начинал вызывать у них раздражение. Судьба детского дома «Международная солидарность» окончательно решилась на заседании коллегии Наркомпроса 13 мая 1925 г.: детский дом в качестве лаборатории института было решено ликвидировать, распределив детей по другим учреждениям.

14 августа 1925 г. Совет Народных Комиссаров принимает решение о ликвидации Государственного психоаналитического института как самостоятельного учреждения. 20-е годы были на излете. Русское психоаналитическое общество, существовавшее уже чисто номинально, вступит в новое десятилетие, чтобы быть окончательно ликвидированным 27 июля 1930 года.

На протяжении последующих шестидесяти лет о психоанализе в России можно было говорить, только его критикуя. Несмотря на все трагические превратности психоаналитического движения в СССР, начиная с 30-х годов ХХ века, где его преследовали наряду с генетикой, кибернентикой и социологией, психоанализ возродился лишь в новой России.

Сегодня у нас в стране нет фактически ни одного гуманитарного учебного заведения, где бы ни изучали наследие Фрейда. Психоанализ вошел в повседневную действительность, стал насущным и необходимым для решения многих практических задач в социальной, политической и экономической жизни страны. Многие издательства выпускает огромное количество книг не только самого З.Фрейда, но и его единомышленников и последователей.

Со времени перестройки начинает свой отсчет новейшая история русского психоанализа — направления, интерес к которому в нашей стране далеко не случаен.

Хотя Фрейд, по его словам, «был зол на человечество», он несмотря на это до конца своих дней верил в силу разума и здоровых духовных начал. И если в 1933 году нацисты сжигали на кострах книги Фрейда, считая его ярым врагом высшей человеческой (то бишь арийской!) расы, то теперь, когда нет страны, где бы не издавались и не переиздавались множество раз его работы и исследования жизни и творчества ученого, — З.Фрейда со всем основанием следует назвать «другом человечества».

[1] Статья написана на основе предисловия к книге З.Фрейда «Бесстрашие истины» (избранные труды). Готовится к печати в издательстве «Вагриус» в 2006 г. — Прим. ред.

[2] О.Шпенглер. Закат Европы. — М.: Мысль, 1993. — с. 128.

[3] Имеется ввиду столкновение двух противоположных нервных процессов — возбуждения и торможения. — Прим. ред.

[4] Павловские среды. — М.-Л.: 1949. — Т. 1. — с. 112.